30-ого декабря, в день народного схода, я уезжал из Москвы домой. Не то чтобы я особо поддерживал виновника торжества, но мне было действительно стыдно продолжать бездействовать, жалуясь на окружающую действительность. Тем не менее, я уезжал домой, весь путь до вокзала меня терзали мысли о том, что произойдет вечером (кка оказалось - ничего).
Подходим к павильону, через который нужно пройти, чтобы попасть на платформу. Очередь - метров десять. Мороз - минус двадцать. Павильон заставлен турникетами для билетов на электрички, а на наш поезд (экспресс) билеты стандартного РЖД-вида. Пропускает всех сонная контролерша через один открытый турникет. Движется очередь медленно. Всем холодно, сумки тяжелые, а процесс проверки билетов - абсолютно бессмысленный, на входе в поезд проверяют еще раз, а электронные просто проходят, называя сове место (так уж ли сложно назвать любое?).
Вдруг раздается крик: - А что у вас только один турникет работает? Люди недоуменно оглядываются, пытаясь найти высказавшегося. Тишина. Новый крик (тот же голос): - Эй, ребята, откройте турникеты! Контролерша и пара охранников поднимают взгляд от пола. Мужик в съехавшей на лоб шапке и с раскрасневшимся лицом, тяжело дыша, бьет кулаком по створкам закрытого турникета. - Они открываются по билетам, - вяло отвечает контролерша, грузная женщина, и снова утыкается в бумажку. - Это павильон для экспресса, дебилы! - не унимается мужик. - Люди на морозе стоят, топчутся. Откройте проходы, бараны. - Да что вы разорались, мужчина? - подал голос охранник. - Все остальные-то молчат. Мужик озирается по сторонам. Любой, на кого он смотрит, отводит взгляд. - Да, молчат. Вся страна у нас такая. Бычарая. Бычарая Россия. - Вы живете в этой стране, - осмелился ответить ему другой пассажир. - О чем больше всего жалею, - настал черед мятежника протискиваться через полуметровый проем между створками. Он поправил шапку, взглянул неодобряюще на контролершу и вышел на платформу. В очереди снова установилась тишина, люди мирно ждали и проходили через один открытый турникет из десяти. Мне хотелось бы написать это с иронией по поводу нашей серой массы. Но я-то тоже молчал.
Я по-белому завидую всем спискам итогов года в своем избранном, потому что для себя решил, что глупо подводить какие-то итоге в дневнике, которому от силы три месяца. Зато могу порадовать вас своим плейлистом 2014. Даже двумя. Первый - статистика last.fm. Второй - то, что не вошло туда, но было очень важным.
(этот плейлист должен был быть длиннее, но когда я включил motorcycle emptiness, то решил, что она идеально завершит саундтрек 2014-ого)
Осознание, что твои родители точно так же, как и ты, не понимают того, что происходит — ужасающий экспириэнс.
Вчера моя мама рассказывала, что, по идее, всё хорошо, мы ведь продаем нефть за доллары, получая рубли, и должны богатеть (повторяя речь Путина слово в слово). Меня парализовал страх. Понимаете, я всегда считал, что уж моя мама-то разбирается в том, что происходит. И вот она, слепо верит в слова, которые ей говорят голоса в телевизоре. Вот она, листающая ленту в "Одноклассниках", такую махровую ленту, с этими открытками и "девочки, у меня был ЛУЧШИЙ НОВЫЙ ГОД". Человек, который был моим авторитетом всю жизнь, который был истиной в последней инстанции, стал вдруг таким же, как и все остальные взрослые - уставшим и абсолютно не желающим смотреть дальше голубого экрана.
Ощущение, будто из-за тебя выбили опору. Бабушка постоянно повторяет: "По телевизору передавали...". Живу дома на грани психоза, хочу посадить обоих на диван и провести семинар: "Почему нужно критически мыслить и сомневаться во всем".
Да, Новый Год - семейный праздник, но если я встречу 2016-й в компании "ЗВЕЗД РОССИИ", фальшиво улыбающихся с телевизора, салатов и речи путена, я, наверно. повешусь.
(бабушка по телефону обсуждает, как соседка, у которой есть дети, "в восьмом часу только домой возвращается". и как она намеревается это исправить. ну откуда у старших людей это постоянное желание лезть в чужую жизнь? ей-то до этого какое дело, я не пойму? она платит за соседку в баре? брррррр)
к сожалению, на новый год я уезжаю домой, и если еще в прошлом году это обстоятельство меня нисколько не тяготило, то в этом мне мучительно хочется запереться в комнате и встретить новый год на полу в обнимку с бутылкой чего-то стоящего (сто рублей)
вместо абсурдного (особенно сейчас) обращения президента я бы включил любимое интервью (не скажу и не покажу, какое), послушал бы песенки, съел бы целиком шоколадное мороженое и лег спать наутро бы проснулся и попробовал начать жить заново: не грустить, не накручивать, не копаться но думать моё new year resolution: больше думать. у меня слишком мало на это времени
я ненавижу живые цветы, но мне очень нравятся искусственные даже в этом я человек города: искусственные цветы можно нарвать только в железобетонном лесу
когда поездка домой превратилась из отдыха в обязанность? что еще станет меня тяготить через пару лет?
Все, кто имел дело со мной в последние месяцы, знают, как я люблю Ричи. Но на самом деле, второй пидор на деревне, Ники, сыграл одну важную роль в моем взгляде на мир (человеку 20, а взгляд всё поднимается с колен).
Когда я был на первом курсе, то уже считал себя нереально просвещенным, толерантным и готовым вести массы в светлое будущее толерантности. При этом, я нервно вздрагивал, когда до меня дотрагивалась вещь розового цвета, презрительно смотрел на девушек в юбках, а если видел парочку на улице, то с трудом сдерживал лицевые мышцы от искривления. Как же это смешно. Как можно пропагандировать толерантность даже среди трех подписчиков своего Твиттера, мысленно оскорбляя все женственное? "Я феминистка, но, чёрт, вон та девушка на каблуках просто ужасна, прогибается под изменчивый мир". Это воспитывалось во мне годами, ненависть и старание отградить себя от женственности. Потому что я был non-binary, наверно, класса с шестого, но будучи постоянно подверженным влияниям "взрослого общества", я не мог выразить себя. Естественно, что как только у меня появилась мало-мальски свобода слова, я начал открещиваться от всего, что могло придать мне женский гендер. Что довольно смешно, потому что парни, которые окружают меня ежедневно, меня всегда раздражали, а те знаменитости, которые мне нравились, всегда были очень феминными. Так продолжалось до последнего, да даже этим летом, наконец, выбив всю эту муть про "Я не такой, как все эти девушки", мне было стыдно и страшно открыто восхищаться чем-то, что приписывается женскому гендеру, из-за того, что я очень боялся, что общество тут же опять прикрепит на меня стереотипы. Я не очень люблю ходить по магазинам, но, черт, как же мне нравится смотреть и читать фэшн-блоги. Я крашусь посредством макания лица во всё, что стоит на столе, но, чёрт, как мне нравятся люди, красиво накрашенные.
Понимаете, когда человек, который играет в охуенно крутой группе, пишет сложные тексты, тусит с твоим ultimate inspo, говорит, что всё феминное — лучшее, что есть в мире, да и вообще, хочет родиться девушкой, НЕ ТЕРЯЯ при этом статуса своего гендера, ты тоже начинаешь вылезать из своего кокона страха. Когда ты понимаешь, что судить об ориентации, гендере, романтической направленности по внешнему виду - это то же самое, что говорить, что место женщины на кухне. Косметика, одежда, ЦВЕТА, блять, цвета (ну почему розовый может нравится только женскому гендеру? привет касабиан) - это вещи, которые нравятся личности, а не её самоопределению. Единственное, что сделает меня цис-гетеросексуалом - это мое определение как цис-гетеросексуала. Пока я так не считаю, никто не вправе решать за меня, пусть даже завтра я надену юбку впервые за 4 года и отправлюсь покорять подиум.
Когда я умру, моя переписка с отцом войдет в сборник моих сочинений.
i worked as a barista this summer i know that tips are a nice bonus but there IS income that is specified so it's not like they weren't getting paid at all. there were days where i went home with 0 tips but it wasnt like i worked for free - i had worked for a sum per hour so i knew exactly how much i made. and we never got angry for customers not leaving tips even if we were super nice with them (actually we always were) or made them what we thought was the best cup of coffee ever. tips are actually weird, you never tip a hairdresser or a bus-driver or a sellswoman in a store so why are those with them so special? or is it a way to buy karma? i wonder. i dont think depression is a sin in the us again i know tons of people who are so emotionally drained by college they arent feeling life at all. or not college smth. well here it's a trend now which i think is a really cool way to deal with it. although it does make your own problems even smaller because 'you're sad? so what? everyone's sad' but i dont mind. i mean no matter how long you live its all the same. everywhere's the same, people are the same. yesterday i watched a documental film about prostitution in NY, and it's just horrible. all those people, starving, living in boxes, already dead inside. but it's NY, the city of dreams, right? they must be happy. there is a person right now in moscow going home from useless work wondering why they bother, why are they doing this and there is a person in London wondering the same thing. maybe it's mental self-harm. i mean i knew i do this a lot, but now it's like bright realization. but being in this state of mind is something that helps me think and analyze. i dont think i envy people in suburbs with two children and three dogs. id rather spend a night sitting on the floor with my friend talking about everything. much more intresting, much more thought-provoking, much more memorable. when i first heard the word "декабристы", i thought i was one too, because i assumed it was the name for people born in december. anyway this wasn't supposed to be this long. everyone left for holidays and i am eating too much. uni's boring, mom's great.
Труд современных реалистов так же доступен самой слабой женщине, как и самому сильному мужчине. В этом труде нет ничего грубого, резкого и воинственного. Надо только понимать и любить общую пользу, надо распространять правильные понятия об этой пользе, надо уничтожать смешные и вредные заблуждения и вообще надо вести всю свою жизнь так, чтобы личное благосостояние не было устроено в ущерб естественным интересам большинства. Надо смотреть на жизнь серьезно; надо внимательно вглядываться в физиономию окружающих явлений, надо читать и размышлять не для того, чтобы убить время, а для того, чтобы выработать себе ясный взгляд на свои отношения к другим людям и на ту неразрывную связь, которая существует между судьбою каждой отдельной личности и общим уровнем человеческого благосостояния. Словом: надо думать. В этих двух словах выражается самая насущная, самая неотразимая потребность нашего времени и нашего общества. Эти слова могут показаться фразою, но что же с этим делать? Нет того слова, которое мы не сумели бы обессмыслить и превратить в пустой звук теми бесцельными и бессознательными повторениями, которые наводняют нашу литературу. А между тем действительно нам надо думать, и нет другого слова, которое яснее и проще выражало бы то, в чем мы нуждаемся в настоящую минуту. Есть такие люди, есть такие книги, которые выучивают нас думать. Надо, чтоб таких людей и книг у нас было как можно больше; тогда всякая пробуждающаяся мысль будет находить себе поддержку и здоровую пищу. Надо думать и надо размножать те предметы, которые пробуждают человеческую мысль и содействуют успеху ее работы.
Благодаря своему политически активному фиду на тамблере, я постоянно читаю о ситуации в Фергюсоне и о акциях протеста в США вообще. (Мое мнение: да, это несправедливо, но американцы только начали понимать всё устройство этого мира, тогда как в России беспределом полиции никого не удивишь). Так вот, каково было мое удивление, когда я увидел по телевизору, который случайно попался на моем жизненном пути, передачу про Фергюсон. Самое смешное, что она полностью разделяла точку зрения протестующих в Америке: копы творят, что хотят, черное население незащищено, расизм никуда не делся, а демократия - лишь сказка. Довольно иронично, конечно, слышать это от русских, но, самое главное, вся эта информация подавалась не как повод для возмущение, а как очередная часть анти-американской пропаганды, мол, вот как там все плохо, не то, что у нас. Не знаю, это мне показалось каким-то верхом политических игр: несправедливость в одной стране используют как отмазку в другой, чтобы творить точно такую же несправедливость.
В общем, везде творится одинаковая фигня, и спасения от этой несправедливости нет. Бороться с ней можно, но в глобальном смысле бессмысленно. Свято место пусто не бывает, на смену одним диктаторам придут другие.
Люди настоящего не мечутся, ничего не ищут, нигде не пристраиваются, не подаются ни на какие компромиссы и ни на что не надеются. В практическом отношении они так же бессильны, как и Рудины, но они сознали свое бессилие и перестали махать руками. "Я не могу действовать теперь, - думает про себя каждый из этих новых людей, - не стану и пробовать; я презираю все, что меня окружает, и не стану скрывать этого презрения. В борьбу со злом я пойду тогда, когда почувствую себя сильным. До тех пор буду жить сам по себе, как живется, не мирясь с господствующим злом и не давая ему над собою никакой власти. Я - чужой среди существующего порядка вещей, и мне до него нет никакого дела. Занимаюсь я хлебным ремеслом, думаю - что хочу, и высказываю - что можно высказать".